Изучение китайского языка во 2-й половине XIX в.

 
3.2. Школы переводчиков в Урге и Кульдже
 
Открытие Китая и установление новой русско-китайской границы привели к резкой активизации русско-китайских отношений и контактов, что потребовало значительного числа переводчиков. Вопрос о школе переводчиков и толмачей встал сразу же после открытия консульства в Урге. Генерал-губернатор Восточной Сибири М.С. Корсаков запросил весной 1864 г. подчиненное ему консульство, нельзя ли при нем приготовить несколько переводчиков. Ургинский консул Я.П. Шишмарев^[1] обратился с докладом на имя генерал-губернатора с предложением начать подготовку переводчиков в Урге, где можно было в качестве учителей использовать монгольских и маньчжурских чиновников. М.С. Корсаков одобрил доклад консула и предписал наказному атаману Забайкальского казачьего войска направить четырех добровольцев для изучения языков. 1 ноября 1864 г. малолетки Ж. Гомбоев и Б. Цыбыктаров, казаки П. Шишмарев и И. Сахаров прибыли в Ургу. В феврале 1865 г. амбань^[2] Урги по просьбе Я.П. Шишмарева назначил для работы в школе двух монгольских чиновников, которые и начали вести уроки. Так, в 1864-1865 гг. в Урге была открыта школа переводчиков и толмачей, в уставе которой говорилось, что она готовит переводчиков и толмачей маньчжурского и монгольского языков, а китайский язык воспитанники изучают «по возможности». Курс обучения назначался 5 лет, бюджет школы рассчитывался на четырех учеников.
 
Первым выпускником в 1865 г. стал Ж. Гомбоев, прежде уже изучавший монгольский язык в Казани. Следующий выпуск состоялся в 1869 г., затем школа выпускала от одного до трех учеников каждые 2 - 3 года. В 1876 г. требования к поступающим в школу были повышены, принимались лишь выпускники гимназий или, в крайнем случае, прогимназий. Китайский язык изучали все, но возникли проблемы с преподавателями, и консул Я.П. Шишмарев указал, что в школе возможно изучение разговорного китайского языка, а письменность и грамматику преподавать некому.
 
В течение 20 лет, до 1884 г., Ургинская школа переводчиков существовала на положении нештатного учебного заведения, средства на ее содержание отпускал генерал-губернатор из экстраординарных фондов. В середине 70-х годов возник вопрос о придании школе законного статуса и выработке ее устава. В 1875 г. Высочайше утвержденным постановлением Госсовета из Государственного казначейства было выделено 1000 руб. на возмещение расходов консула на содержание школы переводчиков. Переписка между различными ведомствами по вопросу придания школе нового статуса закончилась в 1881 г., когда проект устава «Ургинской школы переводчиков монгольского и маньчжурского языков» был вынесен Министерством внутренних дел на рассмотрение Государственного совета. Мнения его членов разделились, министр иностранных дел Н.К. Гирс предложил перенести школу в Кульджу, где было удобнее готовить переводчиков для Синьцзяна. Кроме того, в 1881 г. предложение о переносе школы в Кульджу мотивировалось тем, что там было проще найти учителей китайского языка. Однако генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Г. Анучин с этим не согласился, а предложил в Урге школу оставить, и а также открыть подобную школу в Кульдже. В.П. Васильев по этому поводу также предложил оставить Ургинскую школу, а консулам в Кульдже, Чугучаке и Кашгаре разрешить открыть подобные школы при консульствах. И.И. Захаров поддержал мнение о необходимости иметь две школы переводчиков в Китае - в Урге и Кульдже.
 
В ноябре 1884 г. Государственный Совет утвердил совместный проект Министерства иностранных дел и Министерства внутренних дел, включавший «Положение об Ургинской и Кульджинской школах для приготовления переводчиков и толмачей» и «Штаты школ при Консульствах в Урге и Кульдже для приготовления переводчиков и толмачей» [7. Ф.595. Оп.3. Д.772. Л. 15-18]. «Положение» состояло из 14 пунктов и закрепляло, что каждая школа была рассчитана «на шесть воспитанников, подготовляющихся в Ургинской школе преимущественно для службы в Восточной Сибири и Томской Губернии». В следующем пункте говорилось: «В Ургинской школе преподаются языки письменные и разговорные маньчжурский и монгольский, разговорный китайский и отчасти письменный китайский язык». Срок обучения устанавливался в 5 лет, но с разрешения генерал-губернатора неуспевающих оставляли еще на один год. Школы находились в ведении консулов: «Ближайшее заведование школою и направление учебной части принадлежит Инспектору школы, обязанности коего возлагаются на одного из членов Консульства, по назначению Консула». Относительно преподавателей в 6 пункте «Положения» говорилось: «Преподаватели школы назначаются Консулами из местных чиновников и других лиц, основательно знакомых с преподаваемыми в школе предметами». На учебу в школы принимались распоряжением генерал-губернаторов на казенный счет «лица всех сословий, по преимуществу же казачьего, не моложе 16 лет, окончивших курс в прогимназиях, а также в уездных или городских четырехклассных училищах». После окончания школы сдавался экзамен, в зависимости от его результатов выпускники получали свидетельство об окончании курса по I или II разряду. Окончившие школу по I разряду производились в чин XIV класса и занимали должность переводчика, по II разряду становились толмачами и получали чин только по прошествии двух лет службы.
 
Старшим учителем в Ургинской школе с 1865 по 1887 гг. был Наянтай, преподававший монгольский и маньчжурский языки. По отзывам современников, это был образованный и интересный человек. После него в течение 20 лет старшим учителем был Лубсан Цэрэн, отлично знавший и китайский язык. По мнению русского пограничного комиссара, «один из самых замечательных монголов по своим отличным знаниям языков и отличному уму» [71. С.140]. Китайский язык в школе преподавали учителя-китайцы, которых Я.П. Шишмарев выписывал из Пекина. В Ургинской школе была небольшая библиотека, где имелись учебные пособия и словари.
 
Ученики Ургинской школы по своему социальному статусу и образованию являлись выходцами из средних слоев сибирского общества. Из 22 учеников, обучавшихся в школе в 1891-1901 гг., лишь 16 человек окончили городское училище. В их числе лишь 1 был дворянином, 8 человек было из казаков, по 5 из мещан и бурят, 2 из крестьян и 1 разночинец. Большинство принимаемых в школу уже служили в войсках или учреждениях, а также в торговых фирмах. Учеба в школе позволяла вести лишь скромный образ жизни, стипендии хватало только на самое необходимое. Последующая зарплата переводчиков также была относительно небольшой.
 
Развитие русско-китайских связей, возрастающая потребность в переводчиках требовали расширения и развития школ переводчиков. В конце XIX в. Ургинское консульство более 10 раз ходатайствовало о реорганизации школы, об увеличении ассигнований на нее. Однако коренных преобразований не произошло. Наоборот, были встречные предложения упразднить школу в Урге, например министр финансов С.Ю. Витте в 1898 г. предлагал учредить вместо нее школу в Пекине, которая дешевле и качественнее готовила бы переводчиков китайского языка.
 
В 90-х годах в Ургинскую школу стали направлять на учебу офицеров. Узнав о том, что «МИД и МВД признали возможным допустить ... для образования купеческих агентов по 4 стипендиата с оплатою за каждого по 200 руб. в год за учение», военный министр П.С. Ванновский в начале 1890 г. обратился к министру иностранных дел Н.К. Гирсу с просьбой предоставить два места в Ургинской школе «с тем, чтобы стипендиаты назначались бы Приамурским генерал-губернатором через каждые пять лет» [120. С.27]. В 1891 г. к ученикам Ургинской школы для изучения китайского и маньчжурского языков присоединилось два военных стипендиата, в том числе Цыбик-дорчжи Цыдыпов, ездивший в 1892 г. на практику в Пекин.
 
В 90-е годы ученики Ургинской школы переводчиков по окончании 5 лет обучения проходили следующие испытания: разговорный маньчжурский и монгольский языки, чтение и письмо на маньчжурском и монгольском языках, переводы на маньчжурский и монгольский языки и обратно, китайский язык, а также «в кратком понятии об административных подразделениях Китая, Маньчжурии, Монголии, Тибета и Средне-Азиатских мусульманских владений, законоположениях и порядке их управления и отчасти исторических отношений Монголии и Китая и такоже в знании трактатов, заключенных между Россией и Китаем» [3. Ф.1. Оп.1. Д.5458. Л.5]. Экзамены принимали в 1895 г. генеральный консул Я.П. Шишмарев, Кяхтинский пограничный комиссар П.Г. Сулковский, секретарь консульства, инспектор школы В.Ф. Люба. В 1898 г. на экзамене присутствовал цзянцзюнь Лянь Шунь^[3], проверивший выпускников на знание китайского, маньчжурского и монгольского языков, а затем вручивший им аттестаты.
 
Среди выпускников Ургинской школы были известные на Дальнем Востоке переводчики и администраторы Г.А. Мосин^[4], Н. Вершинин (1889), И.М. Сахаров (1893), П.С. Федоров (1895), А.М. Сахаров и др. Они работали в основном в канцеляриях генерал-губернаторов или в пограничных комиссарствах, часто ездили в Китай, при необходимости исполняли обязанности пограничных комиссаров.
 
Становление и развитие Кульджинской школы во многом было похоже на историю школы в Урге. В Кульдже первый опыт подготовки переводчиков появился в 70-е годы, в период временной оккупации Илийского края. Власти Семиреченской области поместили двух молодых казаков в местную школу с целью изучения китайского языка. Россия получила в регионе двух первых русских переводчиков, Бахирева и Сташкова, овладевших разговорным китайским языком. В 1878 г. Семиреченский губернатор Г.А. Колпаковский решил отправить в Кульджу пять новых учеников. Ученики находились в ведении временно приехавшего для работ по пограничному размежеванию Я.П. Шишмарева. Прибыв в 1880 г. в Илийский край Я.П. Шишмарев предложил Г.А. Колпаковскому и генерал-губернатору Туркестанского края официально учредить в Кульдже школу переводчиков и толмачей на тех же основаниях, что и Ургинская школа. В 1883-1884 учебном году школа финансировалась из кульджинских доходов, из расчета двух учителей - китайского и маньчжурского языков и четырех учеников.
 
Школа окончательно была оформлена на основе «Положения об Ургинской и Кульджинской школах для приготовления переводчиков и толмачей» 1884 г. Она рассчитывалась на «шесть воспитанников, приготовляющихся... преимущественно для службы в Степном и Туркестанском Генерал-Губернаторстве». Ученики Кульджинской школы изучали языки письменные и разговорные маньчжурский, китайский, калмыцкий и «татарский средне-азиатских наречий», но генерал-губернатор мог освободить от изучения какого-либо языка. Устав Кульджинской школы разработал ее первый начальник, консул И.В. Падерин^[5]. В школу за казенный счет принимались юноши, владевшие казахским языком, приписанные к Сибирскому или Семиреченскому казачьему войску, а также дети казахов, окончившие четырехклассные училища. Не менее трех стипендиатов должны были быть русскими. «Областные и уездные начальства» имели право за свои средства отправлять в школу учеников. В школу принимали и частных лиц, уплативших взнос в 200 руб. в год [92. С.170]. Финансирование Кульджинской школы определялось со сборов на народное образование с местного населения Семиреченской области.
 
В январе 1890 г. Военное министерство исходатайствовало согласие на отправку ежегодно по одному офицеру в Кульджинскую школу на два года для изучения китайского языка. Кандидату предварительно было необходимо сдать экзамены по русскому языку и военной топографии при штабе Омского военного округа.
 
Первый официальный выпуск учеников Кульджинской школы переводчиков состоялся в сентябре 1886 г. Главным экзаменатором был назначен Иссыкульский уездный судья Малышевский. Второй выпуск состоялся в 1889 г., а третий - в 1893 г. Выпускники Кульджинской школы переводчиков работали в областных правлениях, в приграничных полицейских управлениях, в дунганских школах, в армии и проч.
 
В Кульджинской школе переводчиков и толмачей не сложилось постоянного штата преподавателей, не отмечено вклада ее в методику преподавания китайского языка. Преподаванием занимались во многом случайные люди, китайские подданные. В начале 90-х годов в китайский язык преподавал сюцай^[6] Дуань из провинции Ганьсу, маньчжурский язык - маньчжур из Гирина, работавший в школе 10 лет, уйгурский (местный тюркский) язык - мулла Касым-ахун.
 
В 1891 г. Степной генерал-губернатор М.А. Таубе поднял вопрос о закрытии Кульджинской школы как обходящейся слишком дорого для казны, хотя штатной сметой по указу 1884 г. на ее содержание назначалось 3 тыс. руб. в год [7. Ф.595. Оп.3. Д.772. Л.18]. Против подобного решения выступил консул В.М. Успенский, доказывавший крайнюю недостаточность в России переводчиков. Кульджинская школа постепенно приходила в упадок, желающих учиться из-за маленькой стипендии становилось все меньше. После выпуска 1893 г. в школе остался всего один ученик, новых заявок не поступило. Генерал-губернатор вновь предложил школу закрыть, однако консулу удалось заручиться поддержкой влиятельных лиц в Петербурге и еще на несколько лет сохранить в Кульдже школу переводчиков. В 1895 г. последний и единственный ученик Кульджинской школы покончил жизнь самоубийством. Школа, несмотря на все усилия местных и центральных властей, на некоторое время прекратила свое существование.
 
Школы переводчиков в Урге и Кульдже не внесли какого-либо вклада в развитие содержания, принципов, методики преподавания китайского языка. Однако они имели важное значение в общей системе китаеведческого образования в России. Благодаря школам в Урге и Кульдже было подготовлено значительное число специалистов-практиков, внесших свой вклад в изучение Китая и в развитие российско-китайских отношений. Кроме того, из стен этих школ вышли знатоки китайского языка из служилых и крестьянских слоев местного сибирского общества. Школы переводчиков в Урге и Кульдже отчасти компенсировали отсутствие востоковедения в учебных заведениях Азиатской России.
 

---

1. ↑ Шишмарев Яков Пафеньевич (1833-1915). Родился в Троицкосавске, закончил русско-монгольскую войсковую школу, служил переводчиком при кяхтинском пограничном комиссаре, принимал участие в экспедициях Н.Н. Муравьева-Амурского и переговорах И.П. Игнатьева в Пекине в 1860 г. Изучал китайский язык у К.Г. Крымского. С 1861 по 1911 гг. возглавлял консульство в Урге.
2. ↑ Амбань (баньши дачэнь) - помощник или заместитель цзянцзюня, глава округа.
3. ↑  Лянь Шунь (Ляньшунь) (1840-?), маньчжурский сановник (синее с каймой знамя), с 1898 по 1904 г. занимал должность Улясутайского цзянцзюня.
4. ↑ Мосин Георгий Алексеевич (1853-?), сын казака Енисейского конного казачьего полка. Окончил Ургинскую школу переводчиков и выдержал экзамены при Владивостокской мужской прогимназии. Командовал консульским конвоем в Урге, с 1876 г. был переводчиком маньчжурского и китайского языков при Южно-Уссурийском пограничном комиссаре, неоднократно исполнял обязанности пограничного комиссара и главы местной власти.
5. ↑ Падерин Иннокентий В., выпускник Факультета восточных языков 1870 г., известный ученый и дипломат.
6. ↑   Низшая ученая степень в Китае, официальное название шэнъюань, обычно переводили как действительный студент.